Ааз вошёл в домик, способный служить наглядной рекламой субпродуктов фастфуда, и начал оглядываться по сторонам. Внимание изверга привлёк огромный диван, напоминающий типичный пентийский пентбургер. Стрелка на карте настойчиво указывала на его изголовье, Ааз подошёл туда, с усилием приподнял огромный кусок булки, отодвинул в сторону лист салата... Не, навряд ли так нужно было?.. Нужно было не так.
Изверг выдернул из пентбургера лист салата и запулил им по наглой драконьей морде, что как раз показалась через окно. Поднатужившись, он приподнял и отодвинул в сторону ближний к нему конец пентбургера целиком.
Ну конечно же! Люк был здесь!
Изверг взялся за кольцо люка (напоминающего по форме тыльный конец какого-то цитрусового, куда крепится плодоножка), поднатужился и потянул его вверх. Заскрипели несмазанные петли, и люк открылся...

Изверг приоткрыл пасть, но не успел ничего сказать – даже хотя бы обругать дракона, чтобы хотя бы самому не так страшно-то было – как вдруг раздался громкий хлопок, одновременно сопровождающийся яркой вспышкой, и они с Глипом очутились уже совсем в другом месте. Демоны разных Измерений со всех сторон направлялись к ним, приветственно скаля клыки, как будто имели все основания рассчитывать на продолжение банкета.

Извергу показалось, что все присутствующие, за исключением джинна, уже поняли, какой он вервольф. Пора было задействовать саморазоблачение, покуда его самого не разоблачили и не сцапали как мошенника.
– Позвольте, я вам всё объясню, – начал он, приветливо оскалившись во все свои извергские клыки и поглаживая за ухом дракончика, пока тот не занервничал и не натворил каких-то глупостей. – Я другой из ваших участников. Тот вервольф похитил у меня чемодан – а когда мы его догнали, в чемодане оказались уже его вещи. Если вы качественно наблюдаете за выполнением условий участниками, вы должны бы были заметить, как это произошло.

Изверг почуял ловушку. Перспектива состязания ему, конечно, нравилась – про самоуверенность уроженцев Извра впору было складывать хоть песни, хоть поговорки – но что-то ему подсказывало, что возможность поменяться возникнет только тогда, когда Ааз, выступая под чужим именем, доберётся почти до самого выигрыша. С другой стороны, отзываться на чужую собачью кличку... Это явно унижало его достоинство.
– Да, это Врип. Мой дракон-оборотень, – пояснил изверг, чтобы не только ему одному было расплачиваться. – Будьте осторожны. Он кусается.
– А мы тоже кусаемся, – дружно отозвались вампиры и противно захихикали.

Ааз поднялся в номер по лестнице (в лифт вместе с драконами не пускали), огляделся по сторонам – и обмер. Номер был похож на большую технизированную собачью конуру. На огромной, покрытой безвкусным бордовым покрывалом кровати валялась игрушечная кость, в ванной все полки были заставлены собачьим противоблошинным шампунем и различными ополаскивателями для шерсти, холодильник был от верху и до низу забит банками собачьих консервов.
– Это будет еда для тебя, Глип, – меланхолично заметил Ааз. О собственном бурчащем желудке изверг даже не заикался.
Вот уж действительно – вляпались так вляпались. Может быть, гостиничный бар поможет снять напряжение?
Выпив немного виски, Ааз призадумался. Надираться никак не стоило – один вервольф знает, что ждёт их там впереди. Ведь недаром же он заварил такую авантюру.

– Глип, да не шали ты! Что за глупый дракон!
Сначала поведение Глипа, как и всегда, вызвало у изверга возмущение. Виданное ли дело - столько добра зря ломать. Впрочем, когда Ааз сообразил, что разрушению подвергалось не его имущество, он стал смотреть на проделки дракончика более благосклонно.
Изверг сел на пол (на кровати было уже занято) и принялся разбирать чемодан. Очень вскоре он нашёл одну штуку, которая, на его взгляд, вполне должна была бы понравиться животному.
– Эй, Глип! Не хочешь примерить намордник со стразами? – спросил Ааз, доставая и протягивая дракончику вышеупомянутую сбрую.

– Глип, что ты делаешь? – Ааз прихватил чемодан (иначе бы его замучила жаба) и поспешил как можно скорей отползти в ванную. Усевшись на спущенную крышку унитаза, изверг задумался о своем положении, в которое вовлекла его собственная жадность. "Не лучше было бы отправить того девола к чёрту?.."
"Нет, не лучше!" – изверг вскочил с не очень удобного сидения и... Мысль всё равно ускользнула, оставив в качестве своего следа понимание того, что если бы он отказался, то всю жизнь жалел бы об этом, как об упущенной возможности, в то время как сейчас, даже совершенно ничего не приобретя, он получил бы опыт.
Ну и, в случае чего, "Корпорация МИФ" обязательно за него отомстит. Ааз очень на это надеялся...
Однако больше всего ему хотелось, чтобы мстить за него не пришлось, поскольку Ааз был очень практическим извергом и ценил собственную чешуйчатую шкуру, как самый настоящий уроженец Извра – иначе говоря, кого угодно готов был порвать на тряпки, если этот кто-то попытается проделать в его шкуре маленькую дырочку.

Ааз мысленно чертыхнулся. Извергу бы больше пришлось по вкусу, появись у него возможность как следует допросить этого посыльного. Так нет же! Этот глупый дракон напугал его и позволил ему удрать!..
Изверг размахнулся и изо всей дури врезал кулаком по кафелю. Бело-синеватая плитка, несмотря на свой хрупкий вид, даже не треснула. Изверг ещё раз чертыхнулся, пнул чемодан и вышел из ванной.
– Пошли, Глип! Посмотрим, что нам там скажут, – скомандовал он, решив про себя никогда больше не оставлять дракончика без присмотра.

– Эй! Глип! Стой! Глупое животное! Да постой ты! Погоди ты! – вопил изверг во всю глотку, безуспешно пытаясь догнать охального дракона. По сути, Ааз старался только для вида, на деле же занимаясь подсчетом конкурентов (это если вообще считать всех встречных конкурентами, впрочем, в противоположное он верил мало). Получалось внушительное количество. Изверг уже видел, что в честном бою ему всех не победить (хотя и не мог сообразить, в чём им придётся соревноваться, если каждый из них пришёл сюда за своим счастьем).
Нужно было придумать какой-нибудь хитрый план.

Вбежав вслед за драконом и оценив обстановку, изверг быстро скользнул к стенке, прикидываясь, будто он здесь не при чём – это чей-то чужой дракончик безобразничает и пакостит. Где-то на противоположном конце зала бродил официант с подносом, сплошь заставленным бокалами с шампанским (либо другой какой подкрашенной водичкой). С полными бокалами.
Что касается выпивки, то она годилась в пищу в любом Измерении (даже в Лимбо, если была не красной). Ааз собирался было захапать себе побольше бокалов (а может быть, даже целую бутылку), но вовремя сообразил, что нормальные полные бокалы с шампанским при такой публике, как эта, долго не застоялись бы. Тем паче, не стоило забывать, что случилось с драконом, который никак не мог вытолкать резиновый торт у себя из пасти: крутился ужом, чесал морду лапами, разве только что огнём не дышал.
Ааз подумал о подслушанном пари и розыгрышах и решил, что лучше не делать из себя дурака. По крайней мере, пока он не придумает, как можно на этом заработать.

Ааз заметил соотечественика и мысленно выругался. Одно дело позориться перед уроженцами других измерений: для них все изверги – на одно лицо. Точнее говоря, на одну морду, но поскольку и у большинства других физиомордии не лучше, так что будем требовать к себе политкорректности: лицо так лицо.
И совсем другое дело – это свои. Тут уж тебя и запомнят, и вычислят, и насмешек на ближайшие несколько веков не оберешься.
Положение у Ааза оказалось самым неприятным из всех тех, которые было только можно вообразить. Изверг был родственником. Дальним родственником, но это не делало его менее опасным – даже напротив. Негативная репутация, которой пользовались изверги во всех других измерениях, являлась вполне заслуженной.
Понадеявшись, что, поздоровавшись с тортом, Вукерц мог его не заметить (укороченное имя, но только Аазу некогда было сейчас напрягать свой ум, пытаясь вспомнить полный вариант прозвища своего сводного семиюродного кузена), Ааз пристроился к группке объёмистых иноизмеренок с Валлета, которые – это было видно по рассматриваемым ими модных журналах для своих худых соотечественницах – записались на сей курс с единственной целью – похудеть. Изверга мало интересовало, можно ли обмануть таким способом природу, но он внимательно слушал, старательно изображая вежливый интерес и надеясь, что бестолковый и огнедышащий зверёк Скива сумеет сам о себе позаботиться.

Ловко запутывая следы и прячась в толпе от Глипа и своего сородственника, Ааз и сам не заметил как столкнулся с высоким объёмистым деволом в красной кумачовой рубахе (и таких же шортах-бермудах), внушительных модных очках в черепховой оправе и с массивной золотой цепью, доходящей до самого пупа. В отличие от цепи, рубашка до деволового пупа не доходила.
Девол (вот уж точно воплощение того тезиса, что каждый горластый лавочник способен управлять крупным проектом) смерил изверга глазами, брезгливо поджал губы, пробормотав что-то вроде "Не люблю волчьей шерсти – вечно она цепляется к чистой одежде", и отошёл подальше, раскрыл красную бархатную папку и принялся громко зачитывать с листа условия состязания сегодняшнего вечера. Ааз слушал его вполуха – изверга очень задело его высказывание и сейчас он, оглядев себя, в панике выдёргивал из себя и бросал на пол клочки волчьей шерсти грязно-серого цвета. А они всё лезли и лезли, появляясь новыми на месте вырванных. На изверга неприязненно оглядывались, отвращения к мнимо-вервольфовой нечистоплотности не выказывала только кобольская машинка для пылесосения и мытья пола, подкатившая откуда ни возьмись к извергу и принявшаяся шустро прибирать в себя его внезапно образовавшуюся шерсть.
"Неужели я начал превращаться в вервольфа только потому, что мы случайно поменялись буклетами?" – предположил изверг. Если так, то сила этих ничтожных, относительно дешёвых и с виду совершенно безобидных штучек была воистину удивительной, пусть в неё и верилось слабо. "Нет, не случайно. Он специально это подстроил..." Состояние у изверга было близким к отчаянью – никогда бы раньше Ааз не подумал, что ему настолько дорог его зелёный и чешуйчатый облик. И сейчас изверг очень нуждался в том, чтобы знать, кто за всё это в ответе и с каким чёртовым демоном ему за это требуется посчитаться.

Ааз понял только, что сейчас они будут есть. Кушать. С салфетками, тремя-четыремя видами тупых коротких кривых ножей, не годящихся для использования в любой мало-мальски уважающей себя приличной драке, как минимум семью видами серебряных вилок, гнущихся или ломающихся при попытке вонзить их в какой-то глаз, и семью видами серебряных ложек – и чувствительную душу изверга неприятно беспокоила облезающая с них жухлая позолота. И пока он – по возможности, незаметно – колупал её когтем, так и не определившись, на что она ему, такая, сдалась, и где её можно будет, по крайней мере, не в убыток для себя, сбыть с лап, подали первую перемену блюд. Блюдо было похоже на жареные ляжки ящероптицы, только более мелкие – как будто бы эту птицу забили на мясо ещё до того, как она вымахала до товарного размера.
Изверг вяло поковырял птицу вилкой, но есть не стал. Конечно, путешествуя по Измерениям, приучаешься есть любую гадость. Но если бы эта гадость хотя бы извивалась...
Так нет же! Лежит себе и молчит, как будто убитая!..
И даже серой не пахнет.
Обидно за национальную кухню Извра, черт побери!

Изверг поковырял ножку ящероптицы вилкой  отставил тарелку в сторону. Всё-таки пентийская еда была не тем, что ему было нужно. Может быть, хоть спиртное здесь окажется на уровне?
– Пока вы готовитесь к выполнению первого задания, я зачитаю вам условия следующего, – громко объявил дюжий красномордый девол. – Мы включим музыку и запустим по кругу вот этот персик, – он демонстративно попытался откусить от него, тем самым показывая, что персик был бутафорский. – Тот, у кого в руках, когда стихнет музыка, окажется этот персик, должен будет прочитать мадригал в адрес того из этих гостей, на которого укажет наша гостья, ослепительнейшая Тиания Тутси, – на сцену выпорхнула и заученной приветливой улыбкой телеведущей улыбнулась всем присутствующим гостям прелестная троллина в короткой серебристой юбочке и точно таком же коротком серебристом топе, едва прикрывающем главное её оружие. Разумеется, чисто психологическое. – А чтобы никто не мог сказать, что мы подсуживаем кому-то, мы завяжем нашей гостье глаза, – и троллина, всё так же улыбаясь, с готовностью подставила свою каштаннокудрую головку, через несколько секунд увенчавшуюся плотной серебристой повязкой из такого же материала, как топ и юбка. Троллина широко и ослепительно улыбнулась с такой благодарностью, как будто ей только что подарили бриллиантовую диадему в килограмм весом. Девол ответил снисходительной улыбкой понимающего дядюшки, балующего любимейшую племянницу, и вручил ей лук, украшенный бутафорскими розочками и увитый розовыми ленточками, красивый, но бесполезный, с отсутствующей тетивой, и точно такие же декоративно-бесполезные стрелы. Таким луком побрезговал бы любой настоящий луканец – но зато он был способен привести в неконтролируемый щенячий восторг любого из купидончиков. Изображая такой же восторг, троллина радостно взвизгнула, но тут же с застывшей на лице напряжённой улыбкой принялась ощупывать врученное ей квази-оружие. Поняв, что это такое, Тиания Тутси расслабилась и сделала вид, что целится приблизительно в сторону гостей, при этом сбив локтём открытую бутыль шампанского. Сидевшая рядом с ней девольша в богато расшитом вечернем платье, подбирая намоченный подол, испуганно взвизгнула – и тут же получила купидонскую стрелу прямо над декольте.
– Это я случайно, рука сорвалась, – извиняюще пробормотала троллина, одновременно с девольским: – Похоже, адресат мадригала у нас определилась досрочно.
– Нафига мне ваш мадригал! – взвизгнула девольша. – Лучше помогите мне отодрать эту гадость!
Стрела была на присоске.